Каким было мое путешествие на необычный остров
Однажды, более 10 лет назад, мы с женой Оксаной летели транзитом через город Папеэте на острове Таити. Тогда мы решили, что будет большой ошибкой не посетить легендарный остров Бора-Бора. Он расположен на расстоянии 230 км от Таити.
Бора-Бора - маленький остров площадью 30,55 квадратных километров в центральной части Тихого океана. Остров окружен рифом, здесь прекрасная лагуна. В его центре находится потухший вулкан, от которого остались два пика - гора Отеману (727 метров) и Пахия (661 метров).
Во время Второй мировой войны США использовали Бора-Бора как военную базу - тогда был подорван риф для обустройства прохода в защищенную лагуну, построены взлетно-посадочная полоса, укрепления и различные здания.
В 1961 году на острове открылся отель "Бора-Бора", в котором впервые в истории для отдыха предлагались бунгало, стоящие на сваях над бирюзовой водой в теплой лагуне. В 1968 году этот отель стал известным миру благодаря эротической киноленте, снятой на острове.
На время нашего приезда на остров отель "Бора-Бора" был заброшен, но бунгало над водой уже давно стали стандартом эксклюзивного отдыха на многих курортах мира.
Наш день на острове был наполнен событиями. Утром мы познакомились с французом Ксавьером, который был как две капли воды похож на актера Эдварда Нортона, главного героя фильма 1999 года Fight Club. Ксавьер был опытным инструктором по дайвингу.
С ним мы сделали несколько погружений с аквалангом, во время которых увидели прямо под собой несколько 3,5-метровых лимонных акул - Ксавьер кормил их головами и хвостами сырой рыбы, которые прихватил с собой.
После погружения нам повезло поговорить с ним о жизни на Бора-Бора и о лучших местах для дайвинга на Тихом океане. Главным транспортом на острове был моторный катер, перевозивший гостей между локациями. Случайными спутниками на лодке были как семейная пара элитных богачей, так и представитель криминального мира.
После обеда мы поднялись на гору Отеману. В джунглях во время восхождения мы видели гигантское дерево баньян, в котором полинезийцы хоронили умерших, и деревья нони. Их плоды белые, мягкие, скользкие и с запахом испорченного сыра.
"Мы оказались среди зарослей кустарников и пальм"
Той же ночью нам не спалось, мы чувствовали какое-то странное томление. В воздухе разносился запах чего-то очень вкусного и экзотического. Недавнее восхождение на гору вспоминалась только сочными плодами свити - их по дороге собирал местный проводник, но даже не дал нам попробовать. Прошло достаточно много времени с того момента, когда мы последний раз что-то ели.
Ужин был слишком легким: капля оливкового масла, кусочек французского хлеба и миниатюрное рыбное филе. Правда, у нас еще осталось пресное печенье, взятое как неприкосновенный запас из Киева.
С пустым желудком было трудно сосредоточиться, чтобы упорядочивать впечатления, полученные за долгий день. Заснуть нам так и не удалось, поэтому мы пошли подышать ночным воздухом и заодно проверить, не открыт ли ресторан, или найти хотя бы какой-то торговый автомат с едой.
Хоть и царила глубокая ночь, было жарко. Чтобы отвести подозрение, мы решили притвориться, что просто куда-то идем. Ресторан уже давно закрылся. Вокруг было темно - светились только лампы над стойкой дежурного по гостинице и витрина маленького магазинчика, который днем торговал таитянскими парео и купальниками.
Одновременно и преимуществом, и недостатком отеля было то, что он размещался на моте - узком коралловом островке, части рифа, который окружал лагуну. Кроме отеля, на островке ничего не было.
Идя дальше и дальше, туда, где уже заканчивалась ухоженная территория, мы очутились среди зарослей кустарников и пальм. Все спало, даже птицы и насекомые.
Темное, заброшенное место примыкало к заднему двору и явно не было предназначено для туристов. Трудно сказать, почему мы туда пошли - что-то привлекло наше внимание в этом отдаленном месте.
"Под песчаным склоном в обе стороны простирался безлюдный берег"
Дикие кусты, которые росли на сухом песке под жарким тропическим солнцем, не привыкли к вежливости - они так отчаянно царапались, что мы уже были согласны сдаться и вернуться в номер. Но внезапно, через ветви деревьев, мы увидели загадочный свет.
Сделав несколько шагов в его направлении, мы неожиданно оказались на высоком песчаном склоне, под которым в обе стороны простирался неоглядный безлюдный берег. То, что мы увидели, было похоже на сон. И это было так прекрасно, что мы заговорили одновременно, пытаясь подобрать эпитеты к увиденному.
Огромная полная луна, как искренний друг и покровитель, освещал нам путь. Над нашими головами простиралось тропическое бархатное небо, с чистыми, "вымытыми" звездами. Но они казались тусклыми в сравнении со слепящим светом луны. Бездонное черное море и непроглядное черное небо слились воедино - между ними не было предела.
"Весь берег блестел так, будто на нем были рассыпаны бриллианты"
Сплошная чернота царила и в бездне океана - с его километровой глубины она поднималась вплоть до глубин бескрайнего неба. Другим был только берег - он очень ярко светился. Лунный свет отражался, преломлялся в белоснежном коралловом песке и создавал необыкновенное сияние. Весь берег блестел так, будто на нем были рассыпаны бриллианты.
Нам было непривычно и немного боязно ступать по этому сиянию. Мы шли, не оставляя следов, осторожно, будто по тонкому стеклу, вдоль освещенной сцены - сияние было живым! Это был берег, усыпанный звездами.
Место было безлюдным, поэтому встретить здесь кого-то было почти невозможно. Руководство отеля опасалось за гостей из-за того, что там не был обустроен пляж, а полоска воды от берега до рифа была неглубокой и заросшей кораллами. Поэтому, в отличие от лагуны, купаться здесь было негде. Если гости решали искупаться за рифом, они подвергали себя смертельной опасности из-за большого количества акул и бурного моря.
Но этой ночью море было тихим. Был отплыв. То здесь, то там в окружающий черноте нечетко показывалась линия прибоя - пена появлялась там, где волны встречались с острым, как зубы тигровой акулы, рифом.
Они бросались на преграду, стремясь хоть что-то схватить на берегу и потянуть с собой в океан. Но обессилев, не в состоянии перебраться через риф своими тяжелыми телами, они откатывались, забираясь прочь ни с чем и оставив на рифе куски своих разорванных белых, посеребренных платьев.
"Волна с легкостью достигала любого берега, неся наводнение и разрушение"
Волны накатывались все реже и медленнее. Лишь одна одинокая волна была захвачена мыслью о своей уникальности.
Она, помня о своем призвании вечно идти к берегу, снова и снова билась о препятствие, замирая лишь на мгновение, чтобы вместе с нами прислушиваться к тишине, которая царила вокруг.
Раньше она, слуга грозной хозяйки - бури, поднималась в полный рост и с легкостью достигала любого берега, неся наводнение и разрушения. Но то, что она чувствовала этой ночью, не было похоже ни на слепую ярость бури, ни на тоску и меланхолию пасмурного шторма.
Это была тихая радость, награда за то, что все в мире наконец уравновесилось. Ей, непрерывно гонимой капризными ветрами и течением, не нужно было больше куда-то спешить. Здесь, у этих гостеприимных берегов, можно было наконец обрести покой. Всегда серьезная и решительная, волна вдруг захотела быть ласковой - сделав глубокий вздох, она растаяла в приятной истоме.
Напомним, ранее Вадим Ивлев рассказал РБК-Украина о своем путешествии в "город-призрак" Рабаул на острове Новая Британия.