Наши сограждане думают над возвращением к привычной жизни и помощью в восстановлении страны
Во время войны России против Украины за рубежом оказалось более 4 миллионов украинцев, половина которых – дети. Большинство из них мечтают поскорее вернуться домой. Так, по результатам недавнего опроса центра Разумкова, абсолютное большинство украинских беженцев (79%) планируют вернуться в Украину после окончания войны, писало РБК-Украина.
Те, кто вынужден был покинуть страну, готовы вернуться, даже если будущая жизнь уже никогда не будет прежней.
Об этом сообщает TRAVEL РБК-Украина со ссылкой на репортаж The Washington Post. Там расспросили выехавших за рубеж украинцев о том, какие причины движут ими в желании поскорее вернуться на родину.
Под мостом в Ирпене за несколько мгновений до эвакуации Ольга Гдулия стояла молча. Она и другие ждали сигнала украинских военных о том, что можно безопасно направиться к автобусам, которые увезут их из ее осажденного города. Несоблюдение команд может означать гибель от рук россиян.
Она крепко обняла мать и отчима, заставив себя запомнить их лица на случай, если это будет последний раз, когда она их видит. Детские фотографии ее покойного отца остались в альбомах дома. Она знала, что место, где она провела большинство из 37 лет жизни, может уже никогда не быть прежним. Однако в тот момент женщина могла сосредоточиться только на перемещении из одного места в другое.
"Здесь вы не человек. Вы — функция, ведь нужно отключить свои чувства. Вам просто нужно двигаться. Самая важная задача — обезопасить себя и добраться до точки "Б", — говорит она The Washington Post.
Ольга – в числе более 10 миллионов украинцев, которые покинули свои дома из-за вторжения России, бросив родные места и преодолев сотни километров. Некоторые шли пешком. При этом многие хотят уже поскорее вернуться домой, даже если жизнь не будет прежней.
Украинцы адаптируются к новому окружению — будь то в своей стране или где-либо еще — и с тревогой следят за тем, что происходит в родных местах.
Фото: Около 80% украинцев хотят вернуться домой после окончания войны (Getty Images)
Лингвист Александра Осипова-Сафронова не говорила по-немецки 15 лет. Однако из-за стресса от войны и долгой поездки вместе с 6-летним сыном, близкой подругой и двумя детьми подруги, давно забытые слова "вернулись" через два дня.
Спасаясь от войны, она добралась до Германии и устроилась на работу няней. По ее словам, бомбы и ракеты уже не будут грохотать над ее головой, но любовь к оставленной в Украине жизни не стерта.
"Я стала скучать по дому сразу же, как только уехала", — рассказывает она, пребывая в западной Германии. Женщина надеется, что осталась здесь временно, а не навсегда.
Здесь ее новая жизнь сопряжена с другими особенностями.
"Мы справляемся. Сегодня украинские города не бомбили. Значит, это хороший день", — говорит она.
Женщина не знает, когда сможет вернуться домой, увидеть мужа, возобновить ремонт, который они начали летом. Но говорит, что этот день когда-то наступит. Каждое утро у Александры начинается с вопроса: живы ли ее муж и родители? Получив ответ, она присматривает за сыном и помогает подруге с детьми 4 и 9 лет. Все пятеро живут в одной квартире.
"Я снова вернулась к работе няней. Мне это не очень нравится, но с нами наши дети, поэтому мы должны это сделать".
Сын Александры может бесплатно учиться в немецких школах, но она предпочла бы, чтобы он продолжил онлайн-образование: оно доступно детям из Украины независимо от их местонахождения.
Фото: Прочные связи с домом сохраняются у беженцев, даже если вероятность вернуться в Украину в ближайшее время снижается (Getty Images)
Осипова-Сафронова говорит: когда она вернется в Украину, то снова запишет сына в украинскую школу, отремонтирует балкон квартиры, купленной с мужем два года назад, и будет ждать возможности снова спеть со своим хоровым коллективом.
Переезд в новую страну и налаживание новой жизни за рубежом – крайние варианты, которые большинство беженцев рассматривают. В этом уверена Вуксу Ким, доцент социальной работы в Университете Буффало. Она специализируется на изучении иммиграции и переселении беженцев.
Связи с их домом, нацией и локальными сообществами часто остаются прочными, даже если возможность возвращения снижается. По ее словам, страдания беженцев никуда не денутся, даже когда те приедут в безопасное место, даже когда раны заживут и не будет острой потребности в еде.
"Быть беженцем — это не временная травма. Этому путешествию нет конца", — говорит исследователь.
По ее словам, для украинцев, которые оказались за рубежом чтение новостей о происходящем в их стране и о тех, кто остался на родине – большой стресс.
"Чем больше новостей они читают, тем сильнее становятся стрессовые факторы, с которыми они могут столкнуться. Беженцы оказались между молотом и наковальней. Они не могут снять с себя отметку уехавшего, а отслеживание новостей причиняет им еще больше страданий", — поясняет она.
34-летняя Мария Ульман, которая работала в Украине семейным терапевтом и редактором реалити-шоу, теперь живет примерно в 60 милях от дома. Она внимательно следит за деэскалацией обстрелов со стороны России.
"Я думаю, что первые две недели в Киеве жили глупые и смелые или, может быть, глупые люди, — говорит она. Женщина с мужем, собакой и кошкой уехали з столицы к дяде.
"Каждый день я просыпаюсь, и думаю: "Сегодня поеду домой", — делится переживаниями женщина.
В первые дни войны она не могла прийти в себя. Вместо основной работы она читала новости о войне, выгуливала собаку и пыталась как-то помочь стране. Например, искала дом для брошенных домашних животных или собирала деньги украинским военным.
Фото: Страдания никуда не денутся, даже когда беженцы приедут в безопасное место, когда раны заживут, и у людей не будет острой потребности в еде (Getty Images)
"Я не знаю, какой будет моя новая нормальная жизнь в Киеве", — сказала она.
Впрочем, женщина все же надеется вернуться в Киев уже на этой неделе. Мария Ульман говорит, что ее еврейские корни не дают впасть в уныние. В ней заложены стойкость и юмор.
"В первый день войны я собрала автомат Калашникова. А в первый день победы я соберу новый комплект нижнего белья", — говорит она.
Чувство юмора — полезный инструмент во время потрясений, последствия которых могут быть очень нездоровыми. Профессор психиатрии и поведенческих наук в Университете Джорджа Вашингтона Амир Афхами говорит, что личное переживание войны и переселение в незнакомый дом может спровоцировать острые психологические расстройства, такие как тревога и депрессия:
"Ваша личность, ваша семья и ваше место в обществе — все это было нарушено".
Как раз все это сегодня чувствует Ольга, которая покинула свою привычную жизнь в Ирпене. Теперь она временно проживает в Берлине.
"Эта война забрала у меня мою жизнь, мою хорошую, прекрасную жизнь: мою способность работать в своей стране, мою способность обнимать маму. Я должна перестроить свою жизнь, двигаться дальше. Мне нужно начать новую страницу в другой стране, которую я не выбирала. Я не выбирала это. Но мне пришлось".
Ольга хочет направить свою истощенную стрессом энергию на помощь в восстановлении Украины. И непоколебимо верит в то, что ее страна выйдет из войны победителем:
"У нас нет других вариантов, кроме победы. У нас нет альтернативы. Мы должны победить. Если Россия сдастся, войны не будет. Если Украина сдастся, не будет Украины. Украинцы могут уехать куда угодно, кроме России, конечно. Каждая страна ждет нас. Мы можем отправиться в любой город, какой захотим, и все двери открыты. Но мы хотим открыть свои собственные двери. Мы просто хотим домой".
Напомним, мы писали, как украинским беженцам помогают в Греции.
Также сообщалось, почему украинцы массово едут домой из Польши в разгар войны.